мало того, что он истекал кровью, он и сигнал бедствия не мог подать, так как по условиям телефильма, стены дома на колесах экранировали все сигналы. Я чувствовал, что хеппи-энда не предвидится, поэтому стал мешать Свете, что искренне увлеклась. происходящим на голубом экране, действом. Когда я третий раз стянул халат с плеча девушки, она рассердилась и предложила мне приготовить кофе, раз я ничего не понимаю в современном киноискусстве. Пообещав, что больше так не буду, я, на всякий случай убрал руки подальше от юного тела киноманки и вновь впал в раздумья.
Магазин, на который я нацелился, находился в Нахаловке и, в ближайшие двадцать лет, не имел конкурентов в радиусе пары километров, но имел огромную проходимость. Несмотря на то, что им много лет «рулили» разные, зачастую странные люди, он десятилетиями оставался на плаву и только через тридцать лет сдался, сменив свой деревенский облик на безликую коробку сети «Феррум».
Я бросил взгляд на экран телевизора — топтание возле запертого броневика банды подходили к своему логическому финишу. Вот отрицательный бандит, с глазами надзирателя «Освенцима», открыл огонь из автоматической винтовки М16 по своим положительным сообщникам, но добро побеждает зло, и положительный гангстер из пистолета убил отрицательного.
Оставаясь равнодушным к этому боевику, я раскрыл ежедневник и стал быстренько конспектировать свои мудрые мысли.
В принципе, операцию по перехвату хозяйствующего субъекта необходимо разбить на несколько этапов.
Трудоустройство в магазин Светланы и кого-либо из доверенных людей. Та же Старуха Шапокляк, что несколько месяцев находиться в творческом простое, периодически прибегая ко мне с агентурными сообщениями о заговоре коммунистов из кружка ветеранов при домоуправлении с целью свержения Гаранта во время его посещения Города. Деньги, правда, небольшие, я ей даю, на том мы расстаемся на некоторое время.
Так вот, устраиваем на работу Светлану, проводим рейд по…всему, от пьянства на рабочем месте до разбавления сметаны и продажи товаров в кредит через засаленную тетрадку. Снятие остатков в кассе, уверен на сто процентов, покажет недостачу или излишки наличности, что еще хуже. Если одновременно поймать вечно поддатую заведующую на обсчете покупателей, а на грузчиков составить протоколы так, чтобы они на следующий день заявления об увольнении на стол побросали… Точно! Я поставил на странице очередную каракулю и снова погрузился в мечты. У нас сейчас, со времен Горбачевского плюрализма, еще длиться тот короткий исторический период, когда трудовые коллективы, как в далеком одна тысяча девятьсот семнадцатом году, возомнили о себе слишком много, приняв себя за серьезную политическую силу. Только в ноябре девятьсот семнадцатого года большевики быстро прижали все эти ВИКЖЕЛи к ногтю, а у нас, в современной России, примерно через год, новые хозяева начнут ломать трудовые коллективы с их профсоюзами через колено. Ну а пока, в моде выборы руководителей и коллективные демарши, типа массовых увольнений по собственному желанию…А если все обиженные сотрудники гастронома, одновременно, напишут заявления на увольнение, с целью давления на Торг, а Торг не поддастся на давление… Светку вполне могут назначить ВРИО заведующей, так как у нее высшее образование и законченный Торговый институт. То, что специальность немого не та, я думаю, никто не обратит внимание. Светка первым делом примет на работу несколько бабок из числа моих знакомых и начнет тотальную инвентаризацию товарных остатков. При инвентаризации, все равно, вылезет… в это время, практически назначенный ВРИО заведующей магазина впилась мне в бедро острыми коготками. Я, непроизвольно, заорал, Светлана испугалась и кинулась ко мне, осыпая короткими поцелуями и всякими глупостями, типа «У зайки заболи, а у Паши пройди».
— Светлана, ты что творишь? Больно же!
— Ну, Пашечка, прости просто там…
Оказалось, что победившее добро не долго торжествовало, так как его победило еще большее добро — засранец инкассатор (ну, а кто он, просидев несколько суток в запертой «Ниве») подло приоткрыл броне-дверь или броне –окно и выстрелил в живот положительному бандиту, отчего последний теперь, в мучениях умирал, на руках своей возлюбленной бандитки.
Когда влюбленные бандит и бандитка, под звуки приближающихся полицейских сирен, бросились, держась за руки, в Великий каньон, и долго летели вниз, смотря в глаза телезрителей с немым укором, моя подруга заплакала и убежала в ванну, а я бросился записывать свой план, пока из ванны не появилась жаждущая романтики Светлана с красными, опухшими веками. Пока девушка наводила ночной марафет, а продолжил свое планирование.
Так вот, мы остановились на том, что Света ВРИО и у нее работает временный, но сплоченный коллектив, который, с целью повышения качества обслуживания населения, наполняемости товарной массой… (ладно, это я обязательно распишу и подготовлю для Торга), проводит модную процедуру выборов директора магазина, на которых единогласно побеждает (угадайте –кто?). После уверенной победы на выборах, Торг будет вынужден назначить молодого, но пользующегося поддержкой и уважением в коллективе, молодого специалиста из ВРИО в просто директора. А там ускоренная и досрочная приватизация, по схеме магазина Аллы. И что? Мне кажется, что это может сработать. Главное, чтобы провернуть все это без БХСС, а это очень сложно. Я не специалист по контрольным закупкам в торговле и фиксации фактов обсчета покупателей. Но, если сюда влезет ОБХСС, то магазинчик, возможно, и поменяет хозяина, но это буду точно не я. Что-то мелькало в голове, но что? Тут я вспомнил, что работать со всеми этими торговыми махинациями имеет право еще и участковый, который устраивал меня больше, чем хитрованы из ОБХСС. Осталось только проконсультироваться по всяким мелочам и привлечь к делу местного участкового. Я удовлетворенно откинулся на спинку дивана и поставил себе в ежедневник еще один плюсик.
— Милый, а ты почему не идешь сказать мне «спокойной ночи» и поцеловать меня в лобик? — милый голосок, донесшийся из темноты спальни, заставил мои губы растянуться в дурацкой улыбке.
— Сейчас милая, пять минут.
— Я скучаю…
— Угу, уже бегу.
Когда я засунул в рот свою зубную щетку, меня осенило самое главное.
Я, строя планы по рейдерскому захвату государственной собственности, почему-то сам, добровольно, передаю все права на эти лакомые объекты, которые способны обеспечить безбедную жизнь не только мне, но и моим внукам, каким-то, если здраво рассуждать, мутным теткам. Алла, ладно, мать моего ребенка, но при ее дурном характере, можно остаться и без имущества, и без ребенка. Или, как вариант, без имущества, но с ребенком. Если я просто закреплю право собственности за этими гражданками, они, благополучно пережив первый, самый острый приступ благодарности, через некоторое время придут к выводу, что все, что у них есть — оно по праву их. А я что? Суечусь под ногами и мешаю раскрыться их талантам бизнес-леди — так, смешной мальчик, что помогал иногда, но, незначительно. Да и рассчитались они со мной давно, подарив минуты незабываемого наслаждения.
В мыслях о бесконечно длинных ногах Светы, что терпеливо ждала меня в каких-то пяти метрах, мой нижний друг уперся в край раковины и предложил прекратить дискуссию и подумать обо всем завтра, на свежую голову. Человек слаб, и я согласился.
На следующее утро Света встала вместе со мной, сделала мне кофе и бутерброды, которые вкатила в зал на смешном маленьком столике с колесиками.
— Смотри, что вчера купила, забыла показать. Как в Европе. Садись скорее, пока кофе не остыл.
Я, благодарно заурчал, вцепившись зубами в мягчайший кусок батона- «плетенки», с кусочками холодного сливочного масла и ломтиком сыра. Большая чашка кофе, плебейским объемом грамм в триста, парила под рукой, обещая продолжение праздника вкуса.
— Ну что, ты придумал, что мне до ноября делать? — Света включила телевизор и плюхнулась на диван рядом со мной, чуть не своротив легконогий столик с завтраком подолом короткого халатика.
— Солнце, ты издеваешься? Ночью я мог думать только о тебе! — я скорчил самую похотливую физиономию на которую был способен.
— Правда? — накрашенные с самого утра, черные ресницы захлопали, как крылья мотылька и девичья рука, совершенно случайно, медленно потянула подол халатика вверх, по гладкому бедру, в сторону округлостей попы.
— Света, я конечно готов бросить свое сердце к твоим ногам, но только, но пятнадцать минут и тогда с Демоном пойдешь гулять ты!
— Нет-нет, потерпим до вечера, проверим наши чувства. — Света прекратила провоцировать меня на необдуманные поступки, оправила халат, села ровно и сложила руки на коленях, как примерная ученица Старшей школы Гакко, уставившись
